Комментарии и Выступления
«Успехи голлизма весьма интересны и актуальны для современной России». Академик Андрей Кокошин о книге Шарля де Голля «На острие шпаги»
"Генерал Шарль де Голль известен в мире как лидер «Свободной Франции» в годы Второй мировой войны, премьер-министр, а затем президент Франции в послевоенный период. С именем де Голля связано возвращение Франции в число великих держав в условиях краха французской колониальной империи и скачкообразного возрастания роли в западном мире Соединенных Штатов. Эта политика нашла свое воплощение в том числе в сохранении Францией собственной авиационной промышленности, в создании ракетно-космической отрасли, электронной промышленности, атомной энергетики и, несомненно, независимой системы ядерного сдерживания, несмотря на все противодействия англосаксонских держав. Успехи этой политики в экономической сфере во многом зиждились на глубоком партнерстве государства и отечественного предпринимательства на патриотической основе, что весьма интересно и актуально для современной России.
Де Голль и его последователи неоднократно демонстрировали свою особую линию во взаимоотношениях с Советским Союзом, отказываясь полностью следовать в фарватере политики США и других союзников по НАТО, оставаясь при этом в целом частью «евроатлантического сообщества».
Де Голлю с молодых лет было свойственно глубокое понимание национальных интересов Франции, ее национальной культуры в широком понимании, в том числе культуры военно-стратегической и политической.
Для многих французов он остается символом мужественного и просвещенного служения своему народу, своему государству в самых сложных, а подчас и трагических условиях.
После Второй мировой войны возник и живет до сих пор во Франции голлизм как устойчивое политическое течение и политическая идеология. Во внешнеполитическом измерении голлизм прежде всего можно рассматривать как политику отстаивания национальных интересов своей страны, обеспечения ее реального суверенитета.
Дух голлизма проявил себя, в частности, в действиях государственного руководства Франции в период серьезного международно-политического кризиса в 2003 году, связанного с политикой США и Великобритании в отношении Ирака, вылившейся в их войну в этой арабской стране. Руководство Франции, как известно, вместе с руководством России, Германии, Китая и ряда других стран выступило против такой политики. Такую позицию французское правительство заняло несмотря на то, что Франция является союзником США по НАТО и обладает значительно меньшей политической, экономической, военной мощью, нежели Соединенные Штаты.
Де Голль заявил о себе как о яркой, нестандартной личности еще в период между Первой и Второй мировыми войнами. Одним из проявлений этого было появление на свет в 1932 году его книги «На острие шпаги», которая не носила характер ни строго научного исследования, ни политической публицистики, а представляла собой своего рода эссе. Стиль этого эссе отнюдь не импонирует автору предисловия, однако это не означает отрицания ценности многих высказанных в ней де Голлем идей, наблюдений как для того периода, так и для наших дней, в том числе применительно к российским реальностям.
В своей книге де Голль активно выступает против доминировавшей в то время в большей части французского «политического класса» (в значительной мере это было свойственно элитам и Великобритании, и многих других западных стран того периода) веры в невозможность войны, веры, носившей чуть ли не мистический характер.
Соответственно, он ратует за то, чтобы Франция в реальных условиях возрастания вероятности войны имела бы достаточно мощные вооруженные силы, что бы армия заняла достойное место во французском обществе. Де Голль считает, что элите вооруженных сил, кадровым офицерам, должно быть обеспечено такое положение, при котором они гордились бы своей принадлежностью к вооруженным силам, обеспечивающим не только военную безопасность своей страны, но и ее национальное величие. Такая апелляция де Голля весьма созвучна тем в России, кто ратует за подлинное обеспечение российских национальных интересов, за то, чтобы Вооруженные силы России, другие силовые структуры, оборонная промышленность были предметом нашей гордости и уважения, имея высокий социальный статус и подобающее денежное содержание.
Первые три главы этой книги представляют собой переработанные тексты лекций, прочитанных де Голлем в Высшей военной школе в Сорбонне в конце 1920-х годов; в основу главы «О доктрине» положена его статья на эту же тему, опубликованная в 1925 году. Специально для этой книги де Голль написал введение и последнюю, пятую, главу «О политике» (См. Молчанов Н.Н. Генерал де Голль. Издательство «Международные отношения». М.: 1973, С. 76-78).
В этой книге де Голль уверенно демонстрирует свой интеллектуализм как в военной, так и в политической сфере. Говоря о военном деле, он убедительно демонстрирует особую важность серьезной аналитической работы военачальников и командиров, для того чтобы «ограничивать проявление ошибок». Он очень верно, в том числе характеризует значение высококачественных разведданных (причем «хорошо изученных» военачальником) для уменьшения степени неопределенности при принятии решений и проведении их в жизнь.
Де Голль обоснованно обращает внимание и на необходимость глубокого знания собственных вооруженных сил (апеллируя к Наполеону, планы которого, как подчеркивает де Голль, «в большей степени основывались на исключительном знании своей армии», поскольку он постоянно держал в уме количественные и качественные характеристики каждого подразделения). Но де Голль отдает должное и инстинкту, которым, по его мнению, безусловно обладали великие полководцы прошлого.
Весьма рельефно отражает суть проблемы суждения де Голля характер принятия решений в военной сфере; он справедливо пишет о том, что «на войне принять решение намного труднее, ведь оно влияет на судьбу стольких несчастных жизней, и как наверху, так и внизу о нем судят только по его результатам».
Примечательна синтезирующая формула де Голля: «без сомнения, ум помогает на войне, без сомнения, инстинкт полезен, но, в конечном счете, решение относится к разряду моральных ценностей». Сам он личными поступками в последующие десятилетия своей жизни не раз подтверждал то, что он следует именно этой формуле.
Внимание де Голля прежде всего привлекают выдающиеся организаторы вооруженных сил в гораздо большей мере, чем «чистые» военачальники («профессия солдата заключается в использовании оружия, но власть оружия должна быть организованной»). Среди тех, кого чтит де Голль, Тюренни и Лувуа, создавшие регулярную армию во Франции к концу XVII века.
В числе героев де Голля Лазар Карно, математик и физик, создавший из хаоса великой революции мощную армию Французской Республики.
Автора «На острие шпаги» явно интересуют психологические аспекты принятия политико-военных и военных решений, и здесь ведущими авторитетами для него являются Толстой и Флобер.
Значительное внимание автор уделяет вопросам соотношения политики и военной стратегии, четко и однозначно признавая примат первой в духе канонических формул Клаузевица. С особым вниманием в этой связи он относится к прусско-германскому тандему Бисмарк – Мольтке-старший. Здесь он, впрочем, идеализирует их гармонию, забывая при этом упомянуть о роли Верховного главнокомандующего короля Пруссии, а затем императора Германии Вильгельма I.
Де Голль отмечает, что хотя политик и солдат делают общее дело на благо своей страны, у каждого есть весьма важная специфика деятельности, о которой ни в коем случае нельзя забывать: «Политик и солдат привносят в общее дело очень разные характеры, приемы, заботы».
В целом нет никаких сомнений в том, что эта книга де Голля не оставит равнодушным современного российского читателя, заинтересованного в том, чтобы Россия усиливала свои позиции в мире как современная великая держава с достаточно мощными Вооруженными силами, с собственной наукоемкой оборонной и гражданской промышленностью, с достойным местом офицерского корпуса в нашем обществе".
Андрей Кокошин, академик РАН, предисловие к российскому изданию книги Шарля де Голля «На острие шпаги»
https://ruskline.ru/news_rl/2012/05/30/uspehi_gollizma_vesma_interesny_i_aktualny_dlya_sovremennoj_rossii/
30.05.2012
Академик Андрей Кокошин об отце актера и телеведущего Максима Галкина генерал-полковнике Александре Галкине
Андрей Кокошин, комментируя демонстрацию фото отца актера и телеведущего Максима Галкина, сказал, что "генерал-полковник Александр Александрович Галкин был замечательным военачальником, профессионалом самого высокого уровня, настоящим патриотом своей страны и Вооруженных сил, военным интеллигентом".
Кокошин отметил, что "длительное время Александр Александрович Галкин возглавлял Главное бронетанковое управление, а затем Главное автобронетанковое управление, непосредственно подчинявшееся мне как первому заместителю министра обороны, и он сделал очень многое для того, чтобы держать в боеготовом состоянии имевшуюся технику и обеспечить задел на будущее, в том числе применительно к ряду образцов бронетанковой техники, которую мы увидели на замечательном параде 24 июня на Красной площади".
Г.К. Жуков о работе по эвакуации советских предприятий с Запада на Восток после начала Великой Отечественной войны
"Противник захватил важнейшие экономические районы, парализовал мобилизацию в ряде бывших военных округов: миллионы советских людей, огромные материальные ценности остались в тылу врага. Резко упало производство стратегических материалов, чугуна, стали, проката, электроэнергии. Угроза нависла над новыми индустриальными центрами.
Необходимо было предпринять нечто чрезвычайное (выделено А.К.), чтобы поднять с места уцелевшие заводы, передвинуть их на восток, объединить с действующими там предприятиями и, опираясь на эту часть страны, навалиться на врага, остановить его, опрокинуть.
"Развернулась работа, по масштабам и характеру своему невиданная в истории. 24 июня постановлением ЦК ВКП(б) и СНК СССР был создан Совет по эвакуации, председателем которого был назначен Н.М. Шверник, а заместителями — А.Н. Косыгин и М.Г. Первухин. В наркоматах были образованы бюро и комитеты по эвакуации. Более полутора тысяч предприятий, преимущественно крупных, военных, было эвакуировано в кратчайшие сроки — с июля по ноябрь 1941 года — и быстро вновь возвращено к жизни. В то же время непрерывным потоком, днем и ночью на запад и юго-запад двигались эшелоны с войсками и оружием.
Теперь, спустя более тридцати лет, трудно даже представить себе, сколько сил, напряжения и героизма стоила нашему народу перестройка всей жизнедеятельности страны на военные рельсы с целью разгрома вражеских сил.
Приверженцы капиталистического строя не могли понять, как нашему правительству удалось осуществить в столь крупных масштабах демонтаж и перебазирование крупнейших экономических комплексов".
Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. В трех томах. Издание 10-е. М.: Изд. АПН, 1990, том 2. С. 47.
А. Кокошин: При этом на Г.К. Жуков, ни АМ. Василевский в своих воспоминаниях не пишут о том, что Генштаб РККА играл ведущую роль в этих героических усилиях по успешному перемещению предприятия на Восток СССР, что сыграло огромную роль в выдающейся победе Советского Союза в затяжной войне.
Несомненно, в таком решении и в его успешной реализации особая роль принадлежит И.В. Сталину как руководителю Советского правительства и первому человеку в ВКП(б).
А.А. Кокошин приводит оценки Георгия Константиновича Жукова об оперативно-стратегической внезапности, достигнутой вермахтом в июне 1941 года
"Крупным пробелом в советской военной науке было то, что мы не сделали практических выводов из опыта сражений начального периода второй мировой войны на Западе. А опыт этот был уже налицо, и он даже обсуждался на совещании высшего командного состава в декабре 1940 года.
О чем говорил этот опыт?
Прежде всего об оперативно-стратегической внезапности, с которой гитлеровские войска вторглись в страны "Европы. Нанося мощные удары бронетанковыми войсками, они быстро рассекали оборону для выхода в тыл противника. Действия бронетанковых войск немцы поддерживали военно-воздушными силами, при этом особый эффект производили их пикирующие бомбардировщики.
Внезапный переход в наступление (выделено А.К.) всеми имеющимися силами, притом заранее развернутыми на всех стратегических направлениях, не был предусмотрен. Ни нарком, ни я, ни мои предшественники Б.М. Шапошников, К.А. Мерецков, ни руководящий состав Генштаба не рассчитывали, что противник сосредоточит такую массу бронетанковых и моторизованных войск и бросит их в первый же день компактными группировками на всех стратегических направлениях.
Этого не учитывали и не были к этому готовы наши командующие и войска приграничных военных округов. Правда, нельзя сказать, что все это вообще свалилось нам как снег на голову. Мы, конечно, изучали боевую практику гитлеровских войск в Польше, Франции и других европейских странах и даже обсуждали методы и способы их действий. Но по-настоящему все это прочувствовали только тогда, когда враг напал на нашу страну, бросив против войск приграничных военных округов свои компактные бронетанковые и авиационные группировки (выделено А.К.).
Советское правительство делало все возможное, чтобы не давать какого-либо повода Германии к развязыванию войны. Этим определялось все".
Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. В трех томах. Издание 10-е. М.: Изд. АПН, 1990, том 1. С. 323-324.
А.А. Кокошин представляет оценку Г.К. Жукова проблем готовности наших Вооруженных сил в 1941 г. к отражению агрессии
..."никакой равномерной разбросанности вдоль всей нашей границы войск перед вражеским нападением у нас не было и, конечно, не и там следует искать причины поражения наших войск в начале войны.
Основные причины состояли в том, что война застала наши вооруженные силы в стадии их реорганизации и перевооружения более совершенным оружием; в том, что наши приграничные войска своевременно не были доведены до штатов военного времени, не были приведены в полную боевую готовность и не развернуты по всем правилам оперативного искусства для ведения активной стратегической обороны.
Те меры, которые проводились, оказались полумерой. Все эти недостатки еще больше увеличили преимущества противника, который и без того превосходил наши войска в количественном и качественном отношении, а так как стратегическая инициатива находилась у противника — все эти факторы сыграли решающую роль в начале войны".
Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. В трех томах. Издание 10-е. М.: Изд. АПН, 1990, том 2. С. 28.
